Как распознать психопата внутри собственной семьи и что с этим делать. Как распознать психопата? Три скрытых признака (3 фото)

Психопатия – один из синонимов . С первого взгляда психопата не распознать, и многие женщины слишком поздно понимают, что поведение их мужчины отличается от нормы.

Начало отношений с психопатом редко вызывает беспокойство: мужчина активно вами интересуется, стремится часто бывать рядом, выглядит романтичным, оригинальным и интересным. Эмоции захватывают женщину, и она оказывается в эмоциональном плену, закрывая глаза на опасные признаки психопатии .

1.Чрезмерная самоуверенность

Психопаты абсолютно уверенны в собственной правоте. Их мнение – «единственно правильное», поэтому на любые замечания они реагируют остро и агрессивно. Если ошибка случилась, мужчина станет винить в этом вас, случайных прохожих, государство или судьбу. Для себя он всегда подыщет «достойное» оправдание.

2.Патологическая ложь

3.Игра на публику

Психопаты любят играть на публику. Даже если наедине с вами мужчина ведет себя грубо и агрессивно, в компании знакомых он будет изображать благополучие и доброжелательность. Очень часто жертвам психопатов не верят даже самые близкие друзья и родственники, считая, что женщина наговаривает, или «виновата сама». Увы, за маской рубахи-парня может скрываться жесткий человек, получающий удовольствие от эмоционального садизма.

4.Ревность

Ревность – не признак любви, а инструмент психологического насилия. Психопат верит своим фантазиям, его мир полон скрытых угроз, а ваши доводы для него ничего не стоят. Если в начале отношений ревность может показаться пикантной приправой, то со временем она превратиться в яд. Мужчина-психопат будет обвинять вас в изменах, правдоподобно рассказывая друзьям, родственникам и детям о том, как ужасно вы себя ведете. Нередко это приводит к социальной изоляции женщины, поскольку самые близкие люди перестают ей верить.

5.Вспышки агрессии

Самый главный признак возбудимой психопатии и социопатии – неспособность контролировать . Психопата может вывести из себя любая мелочь: грязная тарелка, слишком долго готовящийся ужин или ваше хорошее настроение. Мужчина начинает с критики, постепенно распаляет себя, впадает в ярость и может применить физическую силу.

Ежегодно около 200 тысяч женщин обращаются в милицию с жалобами на побои и угрозы мужа. Но это число не отображает реального масштаба проблемы, поскольку половина жертв боится или стесняется заявить о домашнем насилии. Также женщины склонны к самообману, думая, что сохранить семью – важнее, или что со временем муж успокоится. Увы, психопат не способен к сочувствию, раскаянию и жалости. Он может умело подделывать эти эмоции, чтобы получить ваше прощение.

По свидетельствам судебных психологов, возбудимые психопаты и активные социопаты склонны к девиантному поведению, мошенничеству, убийствам, алкоголизму и наркомании, разбоям, азартным играм. Поэтому если дома вы подвергаетесь психологическому или физическому насилию, не стоит это терпеть, рискуя здоровьем и жизнью: бегите как можно дальше.

Мария Ниткина

Порой мы не можем понять, почему испытываем дискомфорт, общаясь с тем или иным человеком, или почему он так странно себя ведет… Между тем это может быть проявлением расстройства личности. Как же отличить патологию от дурного характера или причуд? Это не так-то просто, если вы полный профан в психиатрии. Однако можно попробовать.

Шизоидное расстройство

Таких людей характеризуют отстраненность, замкнутость, избегание близких отношений, нарушение социальных норм… Одни могут вести аскетический образ жизни, увлекаться различными философскими и эзотерическими идеями, быть помешанными на оздоровлении, другие - злоупотреблять алкоголем или наркотиками.

Параноидальное расстройство

Страдающим им мнительны, постоянно подозревают окружающих в стремлении нанести им вред. Они могут считать, что кто-то их преследует, плетет против них заговор… При этом себя они воспринимают как уникальную и сверхценную личность, уверены в повышенном внимании со стороны других людей.

Истерическое расстройство

Те, кто страдает истерией (чаще это женщины), ведут себя чересчур эмоционально. Они капризны, требовательны и обожают привлекать к себе внимание с целью вызвать удивление или сочувствие. Для них часто характерны экстравагантное поведение и внешний вид.

Истерики могут жаловаться на различные несчастья, болезни, травмы, неприятности (нередко мнимые или преувеличенные), выдумывать разные истории о событиях, якобы происходивших с ними или их знакомыми.

Могут совершать акты насилия, злоупотреблять алкоголем или наркотиками - для них это также способ привлечения внимания.

Диссоциальное расстройство

В просторечии таких людей называют социопатами. Они не считаются ни с кем и ни с чем, живут как хотят, стараются добиваться исполнения своих желаний, чего бы им это ни стоило… Отличаются асоциальным поведением, которое начинает проявляться обычно еще в детстве.

Они могут провоцировать драки, убегать из дома, воровать, совершать акты насилия. К окружающим они, как правило, не испытывают никаких теплых человеческих чувств или симпатии, и общаются с ними посредством манипуляций. Часто становятся на криминальный путь.

Нарциссическое расстройство

Такой человек постоянно испытывает потребность в восхищении со стороны окружающих, и крайне болезненно относится к критике в свой адрес. Его обычно мало волнуют чувства и проблемы других людей, он только пытается использовать их в своих целях и заставить исполнять его собственные желания…

Если кто-то оказался успешнее нарцисса, он мучается чувством зависти и ищет причины для того, чтобы умалить достижения этого человека и унизить его, хотя бы в глазах окружающих.

Тревожное расстройство

В отличие от нарциссов, таких индивидов, напротив, характеризует заниженная самооценка. Их социальные контакты обычно ограничены, у них мало или совсем нет друзей, они редко добиваются какого-либо успеха, так как убеждены в собственной никчемности…

Им постоянно кажется, что окружающие низкого мнения о них, поэтому они с детства ведут себя очень скромно, избегают публичных действий. Любые слова и действия в свой адрес, даже дружелюбные, они могут толковать как попытку их унизить или причинить им какой-то вред… Также они склонны драматизировать любые ситуации и рассматривают повседневную жизнь как полную опасностей.

Например, могут отказаться от поездки на пикник, потому что боятся, что пойдет дождь и они промокнут.

Обсессивно-компульсивное расстройство

Эти люди стараются всегда контролировать свои эмоции и свою жизнь, и весьма болезненно воспринимают отступления от заведенного порядка. Они стараются добиваться совершенства во всем, что делают, но при этом крайне консервативны и не могут смириться с переменами и со всем, что грозит разрушить привычный мир…

У них, как правило, начисто отсутствует чувство юмора, поэтому им трудно приспосабливаться к миру и строить отношения с окружающими. Понятно, что в личной жизни они не преуспевают, так как она во многом требует спонтанного поведения.

Страх совершения ошибок и неудовлетворенность жизнью часто ведут к депрессии и различным соматическим расстройствам.

Как отличить неадекватность от нормы?

О патологическом поведении можно говорить в тех случаях, когда человек постоянно впадает в крайности и его поступки лишены какой-либо логики. Основная черта всех, кто страдает личностными расстройствами - их ущербность в общении, нежелание или невозможность строить нормальные отношения с окружающими. Если это присутствует, то вы, скорее всего, имеете дело с патологией.

Крайне сложно с уверенностью определить, является ли человек психопатом. Однако существуют некоторые типы поведения, которые могут указать на то, что он все же имеет соответствующие проблемы. Психопат, согласно определению, – это человек, который испытывает проблемы с пониманием того, почему у других людей есть чувства, и это отсутствие эмпатии может быть замечено в определенных деталях – например в том, какие напитки любит человек. В данной статье будут описаны три вида поведения, которые могут указывать на то, что человек имеет склонность к психопатии. Интересный факт: мужчины более склонны к психопатии, чем женщины. Теперь, когда вы знаете об этом, вы можете приступать к изучению трех вещей, на которые вам стоит обращать внимание, если вы подозреваете, что кто-то из вашего окружения может быть психопатом.

В ходе одного из исследований ученые дали 135 студентам задание: заполнить опросник, который должен был выявить их склонность к психопатии. После этого участникам дали для просмотра три видеозаписи в случайном порядке. На одной из них был человек с нейтральным выражением лица, на другой – смеющийся, а на третьей – зевающий. И когда участники смотрели эти видеозаписи, исследователи внимательно следили за их лицами, стараясь заметить любую активность лицевых мышц.

Психология зевания

Результаты исследования показали кое-что крайне интересное: те участники, которые набрали больше всего балов при заполнении психопатического опросника, также имели одну схожую черту – эмоциональную отдаленность от происходящего, порой даже с четкой диспозицией неприязни. И именно эти люди менее всего были склонны к стандартной человеческой реакции на зевание. В большинстве случаев, когда люди видят, как кто-то рядом с ними зевает, их также тянет на зевоту. Люди, склонные к психопатии, полностью игнорировали какие-либо стимулы, вызываемые у других участников видеозаписью с зевающим человеком.

Каковы психопаты?

Ученые отмечают, что люди, которые имеют психопатические черты, чаще всего бывают неискренними, эгоистичными, самоуверенными и бесчувственными. Реакция (а точнее, отсутствие реакции) на видеозапись с зевающим человеком является одним из самых выдающихся примеров психопатической черты отсутствия эмпатии, однако это лишь один из элементов большой и сложной мозаики. Если вы заинтересованы в том, чтобы проверить, насколько кто-то из ваших знакомых «бессердечен», или если вы подозреваете, что кто-то из близких вам людей может оказаться психопатом, вы можете просто зевнуть рядом с ними. Или же есть другой выход: вы можете взглянуть на их аккаунт в социальной сети «Инстаграм» и посчитать, сколько селфи вы там сможете обнаружить. Что позволяет перейти к следующему пункту определения психопатического поведения.

Они делают много селфи

Кроме того, что психопаты не способны реагировать на зевание, ученые отметили также, что они чаще всего постят очень много селфи. Такие действия – это признак личностных нарушений, а высылка селфи – это своеобразный сигнал для общества. В ходе одного из исследований ученые рассмотрели связь между личностными чертами человека и тем, как эти люди представляют себя в социальных сетях. В исследование были вовлечены 800 человек в возрасте от 18 до 40 лет, причем были представлены люди различных национальностей. Целью исследования было изучение привычки делать селфи в связи с нарциссизмом, макиавеллизмом и психопатией. Эти три черты в совокупности известны как «Темная Триада», и именно они стали центром внимания современной психологии личности.

Вопросы к психопатам

Ученые концентрировались на личностях людей, спрашивая у них о том, насколько привлекательными они себя считают, как сильно они хотят, чтобы другие обращали на них внимание, насколько они озабочены моралью, есть ли у них склонность к манипулированию людьми и так далее. Также у участников спрашивали, насколько часто они пользуются социальными сетями, в том числе как часто они постят фотографии и насколько сильно они их редактируют, прежде чем разместить в социальной сети.

«Темная Триада»

Исследование показало, что люди с высоким уровнем самообъективации (то есть те, которые ценят себя исключительно за внешний вид) и нарциссизма проводят гораздо больше времени в социальных сетях. Также ученые обнаружили, что люди, склонные к нарциссизму и психопатии, намного чаще постят селфи. Более того, те из них, которые показали высокие уровни самообъективации и нарциссизма, являются наиболее склонными к тому, чтобы очень сильно редактировать свои фотографии, прежде чем размещать их в социальных сетях. Стоит отметить, что все эти черты являются субклиническими, то есть их наличие у человека не означает, что у него имеется полноценное психическое расстройство, и его психическое здоровье под угрозой.

Они заказывают черный кофе

Этот пункт легко можно приписать человеку, который просто хочет снизить потребление молочных продуктов и сахара. Одно исследование показало, что если вы предпочитаете пить черный кофе без каких-либо добавок, вы будете более склонны к психопатии. Исследование проводилось при участии тысячи добровольцев, и его результаты показали, что люди, которые предпочитают горькие продукты и напитки, такие как черный кофе, более склонны к «Темной Триаде», то есть к нарциссизму, макиавеллизму и психопатии, а также к повседневному садизму. Список горьких продуктов, которые были использованы в ходе исследования, включал в себя редис, сельдерей и тоник.

Мы становимся свидетелями нечестности нашего коллеги, но коллега – само обаяние, и мы продолжаем ему верить. Мы даже не можем предположить, что наш коллега – психопат. В один прекрасный день он обманывает нас, и мы говорим об этом людям, а люди как будто не понимают. Иногда жизнь очень несправедлива: мы настаиваем, что пострадали от его действий, а нам говорят, что мы слишком агрессивны. Почему ему верят, когда он лжет? Почему не верят нам, когда мы говорим о нем правду? Почему мы сами ему верили, догадываясь, что верить не стоит? Что это за личность? И что эта личность делает с коллективом, в котором находится?

Как распознать манипулятора – психопата?

Я начну с общей характеристики такого человека, потом расскажу, как с точки зрения организационной психологии выглядят его манипуляции другими людьми и трудовыми коллективами. Потом, с точки зрения психоанализа, – о бессознательной подоплеке действий этого человека и происходящих в его окружении процессов, а также о том, что делает нас уязвимыми, когда мы с ним сталкиваемся. И в конце – о том, какие организации оказываются особенно подверженными его манипуляциям. Короче: что важно знать каждому из нас и нашим профессиональным группам, чтобы себя защитить?

Эти люди отличаются от большинства из нас тем, что не имеют совести. Их называют антисоциальными личностями, или социопатами, или психопатами. Обычно человека, не имеющего никаких внутренних моральных норм, в литературе называют психопатом (в отличие от других людей с антисоциальным поведением). Соответствующий медицинский диагноз – диссоциальное (антисоциальное) расстройство личности (Гиндикин, 1997, 378), но о точном соответствии здесь говорить не приходится. Характеристики этого расстройства частично совпадают с описанием психопата (например: безразличие к чувствам других, склонность винить других в своих поступках). Но основное в распознавании этого расстройства – грубая неспособность человека соблюдать социальные нормы. При этом не все люди, грубо нарушающие социальные нормы, напрочь лишены совести. Известно, что даже преступник, если он не психопат, может иметь в голове своего рода «кодекс чести» (например, верность банде: своих выдавать нельзя). А хорошо адаптированный психопат не имеет внутри никакого кодекса чести, но может производить впечатление прекрасно «вписывающегося» в социум. – Термин «психопатия», в свою очередь, несколько запутывает российского специалиста. Когда мы учились на психологических факультетах, нам рассказывали, что существуют акцентуации – крайний вариант нормы характера (читай Леонгарда), а есть еще психопатии – патологические характеры (читай Ганнушкина). В данном случае «психопатия» употребляется в единственном числе и обозначает один, вполне конкретный патологический тип характера. Несмотря на указанную путаницу, я все-таки выбираю слово «психопат» в значении «человек без совести», так как в этом значении сейчас обычно употребляют именно его.

Впервые такого человека подробно описал Гарви Клекли в 1941 году в своей классической работе «Маска нормальности» (Cleckley, 1988). Среди названных им характеристик психопата первыми значатся поверхностное обаяние и хороший «интеллект» (Cleckley, 1988, 338). То, что обаяние «поверхностное», не означает, что оно слабое. В действительности оно очень сильное. Жертвы психопатов зачастую вспоминают их, как значительно более приятных и интересных, чем большинство нормальных людей вокруг (Stout, 2005, 7). Оно поверхностное, потому что в душе психопата в действительности нет тепла и симпатии к тем, кого он очаровывает. А то, что «интеллект» – в кавычках, не значит, что психопат на самом деле не умный. Просто интеллект этого человека очень специфический, по преимуществу однонаправленный. Психопаты – это люди, у которых «весь ум пошел в хитрость». Также они не способны сожалеть о своих поступках, чувствовать вину или стыд, не способны любить и привязываться, и поэтому строят отношения только с целью использования других людей. Они лживы, ненадежны и не учатся на опыте. М. Стаут в своей книге «Социопат по соседству» неоднократно определяет совесть, как ответственность, которая основана на нашей привязанности к другим людям (к человечеству в целом), к прочим живым существам (Stout, 2005). – Понятно, что у неспособного привязываться подобная ответственность не возникает.

К сожалению, отечественному читателю доступно мало литературы о таких личностях. А за рубежом психопатами в последнее время активно интересуются. В том числе организационная психология: из-за деструктивной роли, которую эти люди играют в организациях. В связи с этим даже возник специальный термин – «корпоративная психопатия». Большую заинтересованность в таких исследованиях проявили фирмы: и потому, что бизнес – весьма привлекательная для психопата профессиональная сфера, и потому, что психопаты в этой сфере способны причинить немалый материальный ущерб. Деятельность психопата в организации в настоящее время хорошо изучена и описана, она оказалась достаточно типичной, как бы проходящей по алгоритму.

Итак: вот он приходит в организацию. Посмотрим, какие процессы идут в коллективе, где есть такая личность, а затем – что психопат делает, чтобы запускать эти процессы. Таких людей обычно охотно берут на работу. Психопатам-манипуляторам свойственно очень нравиться людям. Они производят впечатление умных, доброжелательных и общительных, уверенных и компетентных в своей профессии, а также не имеющих проблем в общении. Проводящий собеседование может чувствовать особые «флюиды» между собой и претендентом (Babiak, 2000, 299). П. Бабиак пишет, что обычная для психопата «маска нормальности» легко воспринимается, как маска добросовестности, сообразительности и межличностной компетентности: трех качеств, которые больше всего ценят работодатели (Babiak, 2000, 299). Бывает, что поверхностного знакомства с этим человеком в профессиональных кругах оказывается достаточно для того, чтобы его пригласили на руководящую должность.

После того, как он оказался в организации (в любой должности), запускаются, как минимум, три неразрывно связанных друг с другом процесса. Во-первых, он сходится с разными людьми, и эти люди все больше ему симпатизируют. Он – просто профессионал в искусстве очаровывать. Во-вторых, он тем временем производит оценку. То есть, вступая в контакт и входя в доверие, он узнает стиль функционирования организации и расстановку сил в ней, влиятельных людей (формальных и неформальных лидеров), и людей, которые могут быть источниками информации (это, например, секретарь, или жена начальника, или друзья формальных и неформальных лидеров). В-третьих, он начинает процесс сбора этой самой информации.

Психопат производит впечатление теплого и искреннего человека. Нужно очень хорошо его узнать, чтобы разглядеть манипулятивность и внутреннюю холодность; вначале они не видны (Boddy, 2011, 40). В конкурентном и холодном деловом мире он выгодно выделяется из своего окружения. Сотрудник начинает чувствовать, что между ним и психопатом возникает настоящая дружба, что он нашел родственную душу. Он и не подозревает, что тем временем несколько других сотрудников начинают чувствовать в точности то же самое. А если бы и узнал, то едва ли заподозрил бы неладное. Ведь человек действительно такой приятный; что же тут удивительного, если он нравится многим?

Постепенно в организации учащаются конфликты между сотрудниками (бывает, что каждый из конфликтующих при этом считает себя другом психопата). Психопат при этом находится рядом. Он ни при чем; он «белый и пушистый». Либо его вообще не видят рядом. Так или иначе, люди чаще всего не связывают растущую конфликтность и напряженность с этой персоной. При этом психопат кровно заинтересован в том, чтобы в организации царил хаос: хаос в коллективе благоприятен для его карьеры, он начинает манипулировать противостоящими друг другу взглядами и позициями к своей выгоде (Babiak, 2000, 309).

В один прекрасный день какой-то человек из числа «родственных душ» начинает понимать, что его эксплуатировали. Вариантов тут много: натравили на другого человека, подставили вместо себя в неприглядном деле, «кинули» на деньги… Либо просто добились желаемого (например, знакомства, выгодного контракта или должности) и бросили. – Так или иначе, использовали, как инструмент. Если обманутый «друг» пытается разоблачить психопата, то в типичном случае психопат представляется обиженным, а окружающие начинают защищать его от его же собственной жертвы. Обвинение жертвы – это то, что психопат делает очень умело. Это сама жертва на кого-то не по делу бросалась, она сама себя подставила или сама себя на деньги кинула… А на невинного психопата свалила. – Психопат, по Г. Клекли, производит «убедительное внешнее впечатление честности» (Cleckley, 1988, 342). Так что окружающие возмущены. Или же они видят, что произошло, но удивляются тому, что этот человек «преследует» психопата из-за мелочи (что, как будто, мог бы сделать каждый) и поднимает шум. «Это же прецедент: это значит, что каждого из нас можно преследовать». Понятно, что каждый человек не идеален, что все мы не стопроцентно честны, и все мы иногда бываем в чем-то виноваты. – Если психопат умело на этом сыграет, то обличать его нормальным людям становится как-то совестно. И вот, с умелой подачи психопата, коллеги начинают бояться и сторониться не его, а того, кого он же обманул. Вместо потерпевшего они видят агрессора. – Чего психопату и надо.

Изредка бывает, что психопата удается разоблачить. Но именно тогда может произойти самое удивительное: то, что П. Бабиак называет «взлетом» или «восхождением» психопата (Babiak, 2000, 300). То есть, в результате разоблачения психопат «идет в рост». Например, в той самой фирме, где его так «несправедливо обидели», он переходит на более высокую должность в другой отдел. Или его охотно берут в конкурирующую фирму, где ему и платят получше, и положение у него повыше. То есть, он имеет все основания торжествовать. И теперь психопатический процесс повторяется в другой профессиональной структуре. Нередко психопат при этом поддерживает контакт с отдельными прежними коллегами, которые продолжают ему симпатизировать и жалеют о его уходе. Психопат сохраняет контроль над этими людьми, а также, соответственно, свою долю контроля в прежнем коллективе. Кстати, часто это – немалая доля.

А теперь посмотрим, как психопату все это удается. Мы помним, что, придя в организацию, он начинает очаровывать тех, в ком заинтересован. В маленьком коллективе, где все друг с другом знакомы, он может понемногу очаровывать всех (обеспечивая себе поддержку на всякий случай), но приоритеты у него все же есть. Это уже упомянутые влиятельные люди и люди-источники информации. Общаясь с человеком, он его «сканирует», выявляя, каковы его ценности, в чем этот человек уязвим, и что типично вызывает у него сильные чувства. Еще Г. Клекли отмечал эмоциональную бедность психопата (Cleckley, 1988, 348). Его эмоциональная сфера не такова, как у большинства людей, и многие переживания (например, влюбленность, вина и сожаление о сделанном, благодарность, сострадание, наслаждение хорошей книгой или произведением искусства) ему не знакомы. Но это не мешает психопату замечать и отслеживать их проявления. Р. Хэар пишет, что психопаты «используют реакции слушателей в качестве знаков, по которым ориентируются, какие чувства, как предполагается, испытываются в подобных ситуациях» (Hare, 1993, 130). Он иллюстрирует это на примере того, как дальтоник ориентируется в сигналах светофора (Hare, 1993, 129). Совсем не обязательно видеть зеленый и красный цвета, как их видят другие люди, чтобы различать, какая лампочка светофора загорелась: верхняя или нижняя, и что означают эти сигналы. Таким образом, если у этих людей и отсутствует такая эмпатия, как у большинства из нас, «теплая», они обладают другой, «холодной» эмпатией. Они не сопереживают другому человеку, они хладнокровно сканируют его чувства. Общаясь с нами, психопат улавливает, какие качества мы в себе особенно ценим, какими мы хотим, чтобы нас видели люди. – И начинает показывать, что он видит нас именно такими. Одновременно психопат демонстрирует, что в этом он на нас похож. У нас возникает редкое счастливое переживание, что мы встретили родственную душу, мы чувствуем, что с этим человеком (из всех коллег) нас связывают особые отношения. Эти отношения действительно особые, и называют их «психопатической связью» или «психопатическим союзом» («psychopathic bond»). Тем временем кто-то другой в коллективе, заметно отличающийся от нас по своим личностным характеристикам, тоже начинает чувствовать, что психопат – родственная душа. Потому что с ним психопат играет в ту же игру. Он делает это вполне хладнокровно и расчетливо. – Р. Мелой рассказал Р. Хэару в личной беседе, как однажды проводил собеседование по приему на работу с одним молодым человеком, который ему все больше нравился и производил впечатление очень умного. Пока Мелоя не осенило, что претендент излагает его опубликованные статьи. То есть производит впечатление на Мелоя его же собственными мыслями (Hare, 1993, 213 – 214). Вот он, феномен единомышленника-психопата! Сам Р. Мелой рассказывает об условно осужденном 16-летнем подростке, который обманул наблюдавшую за ним женщину-инспектора. В беседе с ней он сообщил, что интересуется религиозной философией, и назвал ее любимого автора (Meloy, 1998, 138 – 139). Таким образом, этот подросток произвел на инспектора чрезвычайно благоприятное впечатление. (Он просто ранее слышал о ее интересе к религиозной философии, узнал, кто ее любимый философ, и навел о нем справки.) Таким способом психопат обзаводится «родственными душами», которые готовы его поддерживать, двигать по служебной лестнице и защищать, а если надо, то и откликнутся на его просьбу. Нередко «родственные души» начинают постепенно делать за психопата часть его работы (Babiak, 2000); при этом заслуги приписываются, конечно, психопату.

Психопат предпочитает обрабатывать людей поодиночке и группы людей по отдельности (Babiak, 2000, 299 – 300). – И в этом есть резон. Человек не знает, что психопат говорит другому человеку, группа не знает, в какую игру он играет с другой группой. – А вы, возможно, помните, что он тем временем ссорит между собой людей и группы. Действия по раскалыванию организации или профессионального сообщества на группировки – обычное закулисное занятие психопата (Babiak, 2000, 298). – Ему и сам-то этот процесс доставляет наслаждение, упоение властью, но это впоследствии еще и окажется полезным. Чем меньше доверяют друг другу люди, чем больше замыкаются друг от друга группы, тем труднее будет психопата разоблачить. Так что конфликтные отношения в коллективе психопату всегда на руку.

Тем временем то, что он нам говорит, звучит для нас все более убедительно. Во-первых, потому, что он не забывает нас отзеркаливать (и мы видим в зеркале то, что хотим видеть). А во-вторых, потому, что, врет ли он, говорит ли правду, – психопат излучает уверенность. Обычные люди с совестью время от времени сомневаются: насколько точно и правдиво то, что они говорят, насколько хорошо то, что они делают? А ему-то в чем сомневаться? Далее, зная, в чем мы уязвимы, психопат нас использует. – На что он нас соблазнит? Психопат уже хорошо знает наши характерные особенности, и на чем здесь можно сыграть. Один человек поверит, что может получить большие деньги, другой – что коллега плетет против него заговор, третий охотно откликнется, если ему предложат побороться за справедливость. Или поверит, что психопата надо срочно спасать (самим-то психопатам никого не жаль, но они обожают использовать чужое сострадание). Или мы решим, что нам нужно срочно спасаться самим? – Здесь каждого из нас ждет своя приманка. В этой связи Коссон, Гаконо и Бодхолд напоминают (правда, говоря о терапии психопата) о важности хорошего знания самих себя: то, что мы о себе знаем, менее привлекательно для психопата, как мишень для манипуляций с последующим обесцениваем (Kosson, Gacono, Bodhold, 2000, 211). Для усиления воздействия нас надо обмануть. Ложь может быть совершенно откровенной, но уверенный вид манипулятора и наша симпатия к нему завораживают и заставляют ему верить. Ложь может быть и неявной. Например, выборочное сообщение информации, сокрытие важных фактов могут до неузнаваемости исказить ситуацию. Далее, психопат скажет (или, что типичнее, – натолкнет на мысль), что ситуация требует наших действий. Возможно, срочных действий. – Ради психопата, который нам в этот момент очень дорог, мы готовы сделать то, на что не согласились бы, попроси нас об этом обычный человек. Ради психопата можно начать горячо выступать против того, кто ему неугоден, и искренне поверить, что этот человек ужасен. Б. Бурстен рассказывает о молодом психопате-пациенте больницы, который хвастал врачу, что может заставить своих родителей чувствовать к нему неприязнь, и что врач с этим ничего не сможет поделать. Бурстен знал, что это, к сожалению, правда (Bursten, 1973, 32). Психопату можно отдать свои, совсем не лишние, деньги. И, вполне возможно, никогда уже не получить их обратно. Бывает, что ради психопата люди решаются на махинации, подделывают документы (ведь то, что делается ради прекрасного человека или в компании с ним, не может быть плохо). Соответственно, теперь люди психопата не выдадут, хотя бы уже из-за риска выдать самих себя. А если их таки разоблачат, психопат, вполне возможно, окажется ни при чем. Известны случаи, когда врачи и юристы нарушали профессиональную этику, и даже закон, ради психопатов, которые представлялись беспомощными и нуждающимися в срочном спасении (Meloy, 1998, 139).

В психопатическом союзе друг за другом следуют три стадии: оценка – манипуляция – покидание. Рано или поздно Вы перестаете быть полезными психопату, как инструмент в его действиях, и он Вас оставляет: либо потому, что Вы поняли, кто он на самом деле, либо просто за ненужностью. Вы обнаруживаете, что вас использовали, предали или подставили. Вы обращаетесь к нему, он совершенно невозмутим. Это Вы сами себя обманули, предали, подставили. Это Вы так действовали, он-то причем? – Вы запоздало обращаетесь к другим людям, но они почему-то тоже считают, что Вы сами виноваты. И защищают этого прекрасного человека от Вас. Вы не понимаете, что происходит. Ведь вы говорите ясно и понятно, что этот человек сделал, сообщаете просто шокирующие факты. Вы рассказываете конкретно, как это было. Почему они все остаются глухими к Вашим словам? – Как минимум, по двум причинам. Во-первых, он им нравится больше, чем любой непсихопат, включая Вас. Некоторые из них считают его своим дорогим другом, а многие другие охотно дружили бы с ним. А во-вторых, психопат ведь не только непрерывно устанавливал отношения с людьми. Он еще непрерывно настраивал людей и группы друг против друга. Некоторых людей психопату выгодно дискредитировать, что он и делает. Обычно он делает это ненавязчиво, вскользь, то тут, то там обронив пару фраз, так что у людей не создается впечатление, что он их «обрабатывает». Например, начальника следует очаровать. Но его также надо с кем-то поссорить, чтобы уменьшить влияние этого человека (в пользу своего влияния, конечно). Поэтому против начальника он кого-то настроит, чтобы возникли трения или произошло столкновение. И уж, естественно, начальника тоже надо против кого-то настроить. Или вот, скажем, неформальный лидер. Его, конечно, не мешает очаровать, чтобы хорошо отзывался. Маловероятно при этом, что он будет проводить политику психопата. Неформальные лидеры – это обычно властные и независимые люди. Понятно, что психопат и сам – очень сильный неформальный лидер, и чье-то еще сильное влияние в коллективе ему не нужно. Поэтому в общении с другими людьми он дискредитирует неформального лидера. В том числе, конечно, в общении с начальником. А с начальником это получается проще всего. Что-то вроде: «Он хочет, чтобы ты плясал под его дудку». И это – чистая правда, и начальник это понимает. (Не проговаривается здесь другое: психопату надо, чтобы начальник плясал под его дудку.) Вслед за этим, естественно, задетая гордость начальника отвечает психопату, что неформальный лидер «не дождется». Собственно говоря, психопат проводит добрую старую политику «разделяй и властвуй». – Он использует Вас против кого-то другого, он будет Вам льстить, пока вы – подходящий инструмент. В конце концов, или у Вас откроются глаза на то, что происходит, или же он сам Вас оставит, попользовавшись Вами. И он знает, что однажды так будет, и он к этому заранее готовится. То есть, пока он Вас использует, он Вас же дискредитирует в общении с другими людьми (Babiak, 2000, 301). А еще с кем-то Вы уже успели поссориться, не без его помощи. Поэтому к тому моменту, когда Вы начинаете говорить людям о его делах, Вам, возможно, уже не доверяют. Кроме того, он может запустить против Вас процесс так называемого газлайтинга (Stout, 2005, 93 – 94), в котором вместе с ним обязательно примут участие симпатизирующие ему люди. Слово «gaslighting» происходит от названия фильма Дж. Кьюкора «Газовый свет» («Gaslight», 1944). В этом фильме муж, желая завладеть драгоценностями жены, использует психологическое давление и множество уловок, чтобы заставить ее (а также находящихся в доме служанок) поверить, что она сходит с ума. Газлайтинг – это когда Ваш недоброжелатель подстраивает ситуации, в которых можно продемонстрировать, что Вы неадекватны, когда он провоцирует вас или истолковывает ваши действия и речи, как признак Вашей ненормальности. Например, Вы говорите человеку о событиях, которые он наблюдал вместе с Вами, а он смотрит на вас с удивлением или даже со страхом и отвечает: «Про что это ты говоришь? Этого не было». Существует и обратный прием: «Это было. Ты что, правда, не помнишь?» (Оба приема использует герой фильма «Газовый свет»). Вам даже могут говорить: «Мне страшно с тобой разговаривать. Ты вечно так все перевернешь, исказишь…» Когда Вы слышите подобные вещи часто, это уже начинает пугать: то ли Вы действительно сходите с ума, то ли находитесь среди сумасшедших. Еще проще Вас провоцировать, если надо, чтобы люди вокруг увидели, что вы агрессивны или «ненормальны». Представьте, что начинаются постоянные нападки на Вас, и Вы, конечно, реагируете. Если отвечаете тем же – Вы «агрессивны». Если стараетесь избегать столкновений, то Вы «избегаете людей, уходите от общения». Если жалуетесь, то «Вам все время кажется, что Вас кто-то трогает». Таким образом, если надо показать, что Вы – неприятная и (или) не вполне здоровая личность, то игра провокатора оказывается беспроигрышной. В тех случаях, когда правда о психопате в конце концов раскрывается, часто выясняется, что некоторые люди в коллективе замечали, что на самом деле происходит, но из-за газлайтинга сомневались в том, что их восприятие верное. То есть, сомнения в адекватности своего восприятия возникают даже у наблюдателей.

Вполне возможно, что психопата в коллективе никогда не разоблачат. Он постепенно наберет силу, подвинет своих покровителей (официально или нет) и станет влиятельнейшим человеком в организации. П. Бабиак называет это самым коварным моментом в его профессиональной карьере (Babiak, 2000, 303). Людей, которые последовательно сопротивляются манипуляциям, направляемый психопатом коллектив выживает (Kets de Vries, 2012, 12). Разоблачение психопата в организации может произойти, если сразу несколько использованных и брошенных им людей заявят об этом. По логике вещей, кажется, что его разоблачение неизбежно, так как постепенно все больше людей постепенно узнают, кто он. Но чаще всего это не происходит (Babiak, 2000, 298). Психопат в организации обычно использует людей подолгу и меняет жертвы не так уж часто. Оно и понятно: психопатическому союзу нужно дать окрепнуть и расцвести. К тому же некоторые бывшие жертвы стыдятся того, что их так одурачили, и молчат. – Грустно, но шансы переиграть психопата или победить в открытом противостоянии с ним, завоевав симпатии достаточного количества ваших коллег, у вас есть, только если вы сами – психопат. В этом случае Вы, возможно, сумеете оторвать от психопата очарованный им коллектив, очаруете этот коллектив сами и заставите прислушаться к тому, что вы говорите. А так как Вы, скорее всего, – не психопат, обычно советуют одно: если поняли, кто он, просто впредь держитесь подальше.

Психопатический союз переживается жертвой, как глубокие, настоящие отношения. Поэтому обманутый испытывает сложные чувства: он и обижен, и зол на психопата, и ему также жаль терять дружбу, которую он высоко ценил (Babiak, 2000, 301 – 302). Он может хотеть отомстить психопату или тем людям, которые встали на его сторону. Он также может хотеть вернуть дружбу, фантазировать о том, что психопат «одумается», и все снова будет по-прежнему. Или мечтать, что люди, поддержавшие психопата, поймут, что на самом деле произошло, и попросят у него (жертвы) прощения. Скорее всего, это никогда не произойдет. Да и разве он сам теперь просит прощения у того, с кем его стравил психопат, или у того, кого он с подачи психопата обманул? А может, он помог психопату кого-то оболгать, или кого-то выставить не заслуживающим доверия обманщиком? Из психопатического союза не выходят с незапятнанной совестью. Никто, кроме психопата; а ему-то и пятнать было нечего. – Что тут поделаешь, опять он в выигрыше. А его жертвы, в придачу ко всему, остаются еще и с чувством вины. – И вот что наиболее драматично в ситуации разрыва психопатического союза. Люди, обманутые психопатом, в отчаянии от того, что не могут объяснить другим, что им пришлось пережить (Hare, 1993, 115). Как ни изощряйся, к этому окружающие остаются глухими. Поэтому А. Пайк, автор книги о том, как выживать, общаясь с психопатами, обещает очень заманчивую вещь: научить, как «объяснить суду, психотерапевту, членам вашей семьи и другим людям, через какой ад Вы прошли» (Pike, 2011, 4). Хотя обычно бесполезно пытаться вывести психопата на чистую воду, можно предупредить отдельных людей, которые Вам доверяют. Тем самым можно предотвратить обман этих людей и манипулирование ими. Достаточно просто предупредить; если мы будем пытаться «достучаться», это не будет эффективнее. Скорее даже эффект будет обратным. – Не стоит пытаться понять психопата, не надо его жалеть; он страдает значительно меньше, чем Вы (Hare, 1993, 215 – 216).

И наконец: как оказывается возможным ранее упоминавшийся «взлет» психопата как раз после его разоблачения? (Взлет, которым он злит и дразнит свои жертвы, на прощание помахав им ручкой.) – Он очень просто оказывается возможным. Между организациями (или структурными подразделениями организации) психопат ведет ту же самую игру, что и между людьми и неформальными группами. Ведь он, скорее всего, ушел в организацию, конфликтующую с Вашей, верно? Или, по крайней мере, в конкурирующую. И контакты между ними были ограничены? – Наверняка Ваша организация оказалась дискредитированной, причем, возможно, еще раньше, чем она его разоблачила. – Дискредитирована и на всякий случай, чтобы обеспечить убежище психопату, и просто так, потому что, как Вы помните, этот человек обожает ссорить людей и группы. Теперь другая организация, «хорошая», стремится возместить ему ущерб, нанесенный Вашей, «плохой», организацией. И Вы можете быть уверены, что к Вашей организации не прислушаются и, конечно, ни о чем ее не спросят. И Вы не узнаете, что он говорил там, а там не узнают, что он говорил здесь. Только в одном Вы можете быть уверены: он говорил не одно и то же.

А теперь мы переместимся в психоаналитическую позицию и поговорим о том, какие бессознательные процессы в душе психопата соответствуют тем процессам, которые он осознанно и продуманно запускает в коллективе. Успешный психопат может вызывать много зависти и мысли о том, что у этих людей, возможно, есть чему поучиться (Даттон, 2014). Но, если мы не в состоянии достигать успеха подобными способами, не исключено, что мы просто слишком здоровы для этого. Многие авторы (например, О.Кернберг, Дж. Гротштейн, Р. Мелой, К. Гаконо) считают, что психопат является низкофункционирующей личностью пограничного уровня. Некоторые другие считают, что среди них есть невротики, например, Нэнси Мак-Вильямс (Мак-Вильямс, 2006). Впрочем, так как соответствующая глава в ее книге «Психоаналитическая диагностика» называется «Психопатические (антисоциальные) личности», она, возможно, рассматривает не только собственно психопатов (например, она упоминает, что некоторые антисоциальные личности способны ограниченно привязываться и откликаться на хорошее отношение). Бен Бурстен, на которого ссылается Мак-Вильямс, в своей книге «Манипулятор» (Bursten, 1973) рассматривает разные виды манипулирующих людей, среди которых встречаются невротики, но непонятно, считает ли он, что они есть именно среди психопатов (Бурстен обозначает некриминальных психопатов, как отдельную группу – «манипулятивные личности»). – Можно назвать причины, по которым эту личность обычно относят к низкофункционирующим. Во-первых, знаменитое отсутствие совести, в том числе нормальной способности чувствовать вину. Интегрированное Суперэго, по О. Кернбергу (Кернберг, 2001b, 35), и соответствующая способность адекватно переживать собственную вину, как свою, – признаки невротического уровня функционирования личности. Интеграция делает это переживание возможным: условно, когда «я-хорошая» (имеющая моральные ценности и нормы) на «меня-плохую» (поступившую вопреки этим моральным нормам) сержусь. Во-вторых: отсутствие сколь-нибудь сформированной и отчетливой идентичности. Вероятно, именно эта особенность позволяет им так хорошо мимикрировать, подстраиваться под других людей. Еще Хелен Дойч в своей работе «Притворщик» («The Impostor»), посвященной психопатам, выдающим себя за то, кем они не являются, отмечала видимое отсутствие идентичности у таких людей (Deutsch, 1955). Она писала, что у них вместо Эго – некоторое «не-Эго». Собственно, здесь речь идет опять же об отсутствии достаточной внутренней интеграции. То есть такой нашей внутренней работы, которая соединяет воедино различные «части» личности, давая нам некоторую общую, достаточно сложную, картину того, каковы мы. О хорошей интеграции идентичности, как признаке высокофункционирующей личности, пишет О. Кернберг (Кернберг, 2001b, 24 – 26).

К. Ватсон считает отсутствие постоянства важных ценностей одной из причин лживости. Она замечает, как легко у некоторых людей происходит «смещение ценностей» и аспектов мировоззрения, ссылаясь на С. Ахтара, который пишет об известном нарциссическом приеме: когда реальность представляет угрозу самооценке, пересматривается реальность (Watson, 2009, 102 – 103). В-третьих: низкое качество объектных отношений психопата. Другой человек является для него не целостным, а парциальным объектом: он имеет значение постольку, поскольку им можно манипулировать, что-то от него получать, он – вместилище для проекций; он не воспринимается, как целостная (и уважаемая) человеческая личность (Bursten, 1973, 158). В-четвертых, отсутствие способности любить и привязываться. В-пятых, такие признаки слабости Эго, как импульсивность, неспособность предвидеть последствия своих поступков и, обычно, – неспособность к долгосрочному планированию (при изощренном, иногда просчитанном на много шагов вперед, планировании актуальной махинации или интриги).

В личности психопата ярко выражены нарциссические черты. Нарциссизм уже упоминался выше (Watson, 2009). Фактически, ряд авторов (Кернберг, Мелой, Бурстен) считает этот типаж разновидностью нарциссической личности. Б. Бурстен обозначает его, как манипулятивный тип нарциссической личности. По Кернбергу, нарциссический характер является наиболее здоровым типом в континууме, где психопатия – противоположный край континуума: наиболее нарушенный тип. Нарциссичные люди эгоцентричны, и главное, чем они озабочены в жизни, – их собственная значимость, в которой они убеждаются, когда могут почувствовать свое превосходство над другими. Манипулируя людьми, сталкивая их друг с другом и используя их к своей выгоде, психопат чувствует свое превосходство и получает необходимую ему нарциссическую подпитку. Бурстен объясняет этим известную характеристику психопата – его неспособность учиться на опыте. Психопат вновь и вновь занимается махинациями и манипуляциями, даже если он на этом уже попадался (Bursten, 1973, 156 – 157). Он не перестанет так себя вести, потому что именно это поведение поддерживает его самооценку. Без этой подпитки он склонен впадать в состояния, которые являются психопатическим аналогом депрессии: переживание своей никчемности, состояние «нуля», «zero state» (Steuerwald, Kosson, 2000, 123; авторы термина – Йохельсон и Саменов), когда, переставая чувствовать торжество и превосходство над другими, психопат сталкивается с внутренней пустотой, безнадежностью и злобой. Чувствуя предвестник этого пренеприятного состояния – скуку, он развивает манипулятивную деятельность. Запускается цикл манипуляции по Б. Бурстену (Bursten, 1973, 8): сознательное намерение обмануть (те, кто манипулирует неосознанно, к этому типу характера не относятся) – действие (обман) – и, в случае удачи, обесценивание обманутого, презрение к нему и торжество, – то, что Р. Мелой называет «contemptuous delight» – «наслаждение презрением» (Meloy, 1998, 124 – 125). Это поведение является компульсивным, психопат зависит от переживания «наслаждения презрением», как наркоман зависит от наркотика. Поэтому он, конечно, может интриговать и обманывать, преследуя вполне понятную нам цель (например, чтобы выжить из отдела чем-то мешающего ему человека, или чтобы получить для себя новые возможности в организации, занять чье-то завидное место). Но в основном он занимается этим «из любви к процессу», снова и снова добиваясь конечного переживания «наслаждения

презрением », охотясь за этим переживанием. – Так что не обольщайтесь, думая, что этот человек чувствует уважение и благодарность, получив от Вас желаемую помощь. Он чувствует торжество от своего превосходства над Вами, потому что Вы повели себя именно так, как ему было нужно. В организации он – кукловод, который движет марионетками (метафора П.Бабиака). И, если в нашем коллективе есть психопат, то марионетки – мы, а он движет нами с торжеством.

Сознательному циклу манипуляции и обмана соответствует бессознательный цикл. По Кернбергу, нежелательный интроект эвакуируется – затем он проецируется в другого человека (жертву манипуляции) – затем следует триумф и презрение к тому, в кого это помещено (Kosson, Gacono, Bodhold, 2000, 210). Предполагается, что в ранней истории психопата не состоялся удовлетворительный опыт интроекции хорошего объекта. Вместо этого хорошего объекта присутствует враждебный, агрессивный интроект, от которого психопат навязчиво избавляется, проецируя его. Возможно, ранний объект действительно был враждебным; так или иначе, психопатическая личность не достигла способности к нормальной идентификации. Как ни странно, именно с этой неспособностью к нормальной идентификации и с отсутствием сформированной идентичности связаны пресловутое неотразимое очарование и харизма психопата. Это происходит из-за протекающего в общении психопата с другим человеком процесса симуляции или псевдоидентификации. Симуляция (псевдоидентификация) предполагает бессознательное отражение установок, чувств и поведения партнера по общению. Некоторые авторы, например, Э. Гаддини, считают симуляцию архаичным предшественником идентификации (Kosson, Gacono, Bodhold, 2000, 212). В настоящей идентификации собственные характеристики до некоторой степени модифицируются. В псевдоидентификации собственные характеристики остаются незатронутыми, а интроецированный материал становится частью процесса сменяющих друг друга проекций – интроекций. Вначале психопат интроецирует ваши завидные характеристики; так как дифференциация самого себя и объекта у него нечеткая, это помогает почувствовать себя прекрасным и значительным. Когда психопат вдруг оказывается похожим на вас, когда он льстит вам, отзеркаливая симпатичные стороны вашей личности, это значит, что он интроецировал Вас и затем проецирует Вас … обратно в Вас же. Он всячески показывает Вам, что Вы замечательны. Психопат отзеркаливает свою жертву (в самом благоприятном виде) и одновременно демонстрирует, что он сам такой же замечательный, и между ними возникают известные нарциссические феномены. Р. Мелой пишет, что жертва при этом переживает и зеркальный, и близнецовый перенос, по Кохуту (Meloy, 1998, 139). Это переживания жертвы, сопровождающие процесс проективной псевдоидентификации (Meloy, 1998, 141). Проективная псевдоидентификация облегчает сознательную имитацию (Meloy, 1998, 143). Но, когда в вас проецируются завидные качества, психопат рискует почувствовать зависть и заметить, что ему самому чего-то недостает. Тогда он разворачивает ситуацию прямо наоборот: это он обладает идеальными характеристиками, а вы – нет (Kosson, Gacono, Bodhold, 2000, 210). Он сможет это почувствовать, если обманет Вас. Интриган – не психотик, и он вполне отчетливо различает реальное и нереальное, правду и неправду. Но правда и честность для психопата – не ценности, а собственное превосходство – самая главная ценность (Bursten, 1973, 163), поэтому он вновь и вновь обманывает людей, чтобы чувствовать свое превосходство над ними.

Интроецированные позитивные характеристики другого человека помогают психопату хорошо контролировать этого человека в общении, как мы уже видели. А когда вас обманывают и обесценивают, в вас проецируется другой, негодный, ничтожный интроект, от которого психопат таким образом освобождается. У него в голове возникает представление: «Я умный и замечательный – он глупый и ничтожный». Это известный механизм расщепления. (Тот же самый механизм запускается, когда в присутствии психопата конфликты раскалывают организацию на группировки. Внутренний конфликт психопата (величие – ничтожность) разыгрывается снаружи, на материале коллектива. Будучи пограничной личностью, психопат не воспринимает внутренний конфликт, как внутренний, и прибегает к экстернализациям.) Сознательный обман делает другого человека готовым принять и контейнировать тот материал, который психопату нужно в него поместить. Этот материал грозит обесценить грандиозное Эго психопата, если его не спроецировать. Таким образом, манипулятивный цикл психопата на бессознательном уровне представляет собой ритуал освобождения, очищения (Meloy, 1998, 101). Часто рядом с психопатом в течение длительного времени находится внешне явно более неприятная личность (например, более грубый, агрессивный человек): тот, в кого психопат «помещает» собственные неприятные качества. И тогда люди вокруг удивляются: что их объединяет, что у них общего? – Понятно, что психопат на его фоне выглядит еще прекраснее.

Что случится, если психопат не будет иметь возможности постоянно повторять манипулятивный цикл, вновь и вновь получая свою награду: наслаждение презрением? Р. Мелой предполагает, что в этом случае порог насилия у психопата резко снизится, и наружу прорвется его скрытая зависть и ярость (Meloy, 1998, 106).

Почему нам так трудно распознавать психопатов, понимать, с кем мы имеем дело? Потому что в общении с ними мы бессознательно включаем мощные психологические защиты. Одна из них – отрицание, которое в данном случае еще называют «слепотой к опасности» (Kosson, Gacono, Bodhold, 2000, 216). Отрицание проявляется в недооценке серьезности ситуации, в отказе применить к психопату санкции, и даже в неверии в историю его антисоциальных действий, когда эта история известна. Специалисты в области психологии и психического здоровья ошибаются, как и другие люди. Р. Хэар рассказывает такой случай из своей жизни: его пригласили на конференцию в другой город для выступления с докладом о психопатии и обещали заплатить гонорар. Не получив деньги в течение полугода после конференции, Хэар сделал запрос и узнал, что организатор конференции был арестован за подделку документов, мошенничество и воровство. Этот человек имел криминальное прошлое и подделал документы, чтобы занять свою должность. – Хэар, признанный специалист по психопатии, общался с ним во время конференции, вместе с ним обедал в кафе и ничего не заподозрил. Он помнит, что симпатизировал этому человеку и в кафе сам предложил оплатить его счет (Hare, 1993,12 113).

Другая защита – «ошибочное приписывание психического здоровья» (Kosson, Gacono, Bodhold, 2000, 216). В сущности, это проекции окружающих людей, которые приписывают психопату свой собственный уровень психической зрелости и «нормальности». В случаях, когда жертва психопата, идентифицируясь с ним, «за компанию» начинает поступать безнравственно (зачастую без критики к собственному поведению), действует, по Р. Мелою, механизм «злокачественной псевдоидентификации» (Meloy, 1998, 141). Мелой считает все эти бессознательные психологические защиты контрфобическими реакциями, потому что при общении с психопатом возникает тревога и нежелание осознавать его потенциальную опасность (Kosson, Gacono, Bodhold, 2000, 216).

М. Кетс де Вриес задается вопросом: не являются ли некоторые типы организаций по своей структуре или по стилю функционирования «естественным домом» (Kets de Vries, 2012, 2) для психопатов?

И действительно, некоторые типы организаций с их характерными особенностями оказываются более уязвимыми, чем другие. Среди них:

– бизнес-структуры: конечно, в них перемещаются деньги. Кроме того, они привлекательны для психопата возможностью быстрого роста; там поощряются качества, которые люди в нем видят: хладнокровие, уверенность, целеустремленность, общительность.

– Организации, внутри которых наблюдается жесткое деление на группировки, причем контакт между группировками ограничен. Бабиак (Babiak, 2000) пишет о необходимости «культуры открытости» в учреждении, так как организациями, которые делятся на группировки с закрытыми границами, особенно легко манипулировать.

– Организации, в которых значительная часть информации принимается без подтверждения, «на доверии». Многие общественные организации гордятся этим своим доверием. Все же там, где информация проверяется, вовремя заметить психопата проще. (Например, человек заявляет о высшем образовании, но все время находит предлог, чтобы не показать свой диплом.)

– Организации, идентифицирующие себя, как союз единомышленников (например, политические, религиозные). Часто кто-то приводит в такую организацию психопата, как «одного из наших», и в скором времени там уже наблюдается, по выражению Бабиака, феномен «лисы в курятнике».

– Быстро меняющиеся организации (Babiak, 2000). Возможно, здесь никто не станет тревожиться, если что-то идет не как всегда.

– Каждая профессия, которая, как считается, предполагает достаточно высокий моральный уровень или принципиальность. Иногда психопаты получают хорошие возможности для манипулирования и получения нарциссического выигрыша в роли юриста или учителя, а также в помогающих профессиях (социальный работник, врач, психотерапевт). Эти профессиональные сферы привлекательны для психопата еще и тем, что в его распоряжение попадают зависящие от него и уязвимые люди. Что дает психопату наслаждение властью и контролем (Stout, 2000, 92; Hare, 1993, 109). Г. Габбард и Е. Лестер в книге, посвященной границам и нарушению границ в психоанализе, рассматривают одно из грубейших нарушений профессиональной этики: сексуальные злоупотребления в работе с клиентами. Авторы выделяют четыре причины такого поведения психоаналитика; одна из них – психопатия. В случае с аналитиками-психопатами такие истории повторяются многократно, представляют собой ряд продуманных действий по соблазнению и могут даже проходить по одной и той же разработанной схеме. Часто оказывается, что еще в период их обучения находились люди, которые предупреждали психоаналитический институт о нечестности этих кандидатов и били тревогу. Но психопаты, как водится, выходили сухими из воды (Gabbard, Lester, 2003, 94 – 96). Здесь хочется добавить: психотерапевт (психоаналитик)-психопат может никогда не начать сексуально совращать клиентов, но все равно будет для них опасен. Опасен своим доступом к душе человека, который доверяет ему; иногда – как никому другому в своей жизни. Мы помним, что смысл жизни психопата – манипулирование чужими чувствами и поведением, с тем, чтобы получать «наслаждение презрением». Общение с клиентом исключением не станет.

– Очень уязвимы все организации, основанные на демократических принципах: «точечное» влияние психопата на разных людей по отдельности может аккуратно направлять общие решения в нужную ему сторону. При этом создается впечатление принятия подлинно «народных» совместных решений. «Народные» выступления и споры становятся все более деструктивными, но зачастую никто не может понять, что с этим не так. – Сам психопат на общих собраниях чаще всего молчит, с наслаждением наблюдая, как другие люди проводят его политику, или вообще отсутствует. Он ничего не пропустит: «родственные души» расскажут ему о ходе собрания.

Деятельность психопата в профессиональной группе ломает командную работу, приводит к потере людей, истощает ресурсы организации. Его присутствие связано с повышенной конфликтностью и часто также со случаями буллинга – травли отдельных сотрудников коллегами (Boddy, 2011, 7). Все сотрудники испытывают растущий стресс на рабочем месте. Психопату свойственно приписывание себе чужих заслуг и обвинение других в своих недочетах. Из-за этого сотрудники перестают ориентироваться, что кому было поручено, кто что сделал. Создается путаница, появляются некорректные инструкции и претензии «не по адресу» (Boddy, 2011, 24). В обстановке постоянных интриг и открытой борьбы (которая маскирует другую борьбу: закулисную) у сотрудников появляется впечатление, что они никому не нужны, что начальству наплевать на их чувства и состояние. Кстати, часто так оно и есть: измученному бесплодной борьбой начальству просто не до них. Ущерб причиняется не только коллегам. Если организация оказывает услуги, то клиентуре тоже причиняется вред. Мы помним, что манипулятивное поведение психопата является навязчивым; и клиентами он тоже манипулирует (даже если избегает прямого нарушения правил организации). Контролировать психопата в организации практически нереально; контролировать здесь будет он сам. Избавиться он него – очень трудно, а иногда и накладно. Лучше (хотя и не намного легче) – не принимать. Едва ли это можно считать несправедливостью по отношению к нему. Психопату удобнее и приятнее не лечиться, чтобы попытаться стать другим, а без конца отыгрывать свою проблематику, вновь и вновь наслаждаясь властью и презрением к тем, кого удалось одурачить. Ему так удобнее просто потому, что всегда есть отношения, ситуации и группы людей, которые этому благоприятствуют. Так почему, собственно, именно Ваша организация должна стать тем местом, где его болезнь развернется в масштабах коллектива и будет истощать его ресурсы? – П. Бабиак предупреждает: если на собеседовании кто-то показался вам нереально хорошим, это, вероятно, не так (Babiak, 2000, 304). Кстати, факты мошенничества принимаемого на работу психопата иногда известны (скажем, в тех же случаях «взлета» и перехода в другую профессиональную структуру), но им не придают значения. Как бы ни был приятен кандидат, подобные факты – это серьезно. И более того: в сочетании с привлекательностью кандидата это еще серьезнее. – Короче, мы знаем, как заметить психопата. Беда в том, что этим знанием трудно воспользоваться, когда мы им очарованы.
Автор:

Как распознать психопата дома или на работе и вовремя уйти

Вышла книга «На крючке: как разорвать круг нездоровых отношений» норвежских авторов - журналистки Ауд Далсегг и юриста Ингер Вессе, специализирующихся на темах домашнего насилия и моббинга. Публикуем отрывки из главы о людях, общение с которыми на работе или дома вредно для здоровья, и о том, как уберечь себя от их психологического давления и эксплуатации.

«На крючке: как разорвать круг нездоровых отношений»

Они есть среди женщин и мужчин, среди родителей, братьев и сестер, возлюбленных, супругов. Они могут быть коллегами, начальниками, бизнесменами и общественными деятелями. Властолюбивые люди, манипулирующие окружающими и контролирующие их, есть везде.

Почти всегда вокруг них возникают конфликтные ситуации, общение с ними ставит все с ног на голову, приводит к смятению и отчаянию. Многим из нас доводилось иметь дело с «тяжелыми» людьми: сначала они очень нравятся и располагают к себе, но со временем начинают демонстрировать свои менее приятные качества. Именно с таким человеком довелось работать Элизабет.

Элизабет руководила проектом в течение полугода и была довольна результатами своей работы. Она получила массу позитивных откликов от заказчиков - партнеров фирмы, в которой работала. Поэтому она была удивлена, когда директор фирмы Анна-Лиза вызвала ее к себе и выразила свое недовольство - по мнению начальницы, Элизабет работает недостаточно хорошо и результаты ее труда «посредственные».

Анна-Лиза раскритиковала сотрудницу за «вялые» темпы работы, напомнив, что Элизабет теперь работает на коммерческое предприятие, а не на бюджетное, как прежде. Элизабет была так огорошена словами босса, что не нашлась, что ответить: действительно, она подготовила отчет на пару дней позже срока, но эта задержка была согласована и не представляла собой никакой проблемы. К изумлению Элизабет, Анна-Лиза также осудила ее рабочий гардероб, приказав сменить короткие юбки на одежду, соответствующую имиджу фирмы.

Можно верить, что злонамеренных людей не существует, но, к сожалению, это не так

Сдерживая слезы, Элизабет вышла из кабинета начальницы и прошла через приемную, в которой сидела Сильви. Сильви была пятым или шестым помощником в череде быстро сменявших друг друга секретарей Анны-Лизы. Сильви испуганно посмотрела на Элизабет, но ничего не сказала.

Весь вечер Элизабет размышляла над словами начальницы, анализировала свою работу. Она плохо спала ночью, а в последующие дни ловила себя на том, что ей страшно идти в офис. Ее коллеги заметили произошедшую в ней перемену и начали задавать вопросы. Элизабет отвечала, что не совсем хорошо себя чувствует. Ей было стыдно рассказывать о разносе, полученном от начальства.

Через неделю после этого состоялось совещание отдела, на котором Элизабет представляла предварительные результаты работы по значимому для фирмы проекту, которым она руководила. Анна-Лиза вела совещание. Перед докладом Элизабет сильно нервничала. Она чувствовала на себе пристальный взгляд начальницы. Проблемы, возникшие при запуске презентации, отнюдь не облегчили положение.

Анна-Лиза демонстративно вздохнула: «Я надеялась, что Элизабет говорила правду, когда называла себя продвинутым пользователем ПК». После окончания презентации началось обсуждение, и Анна-Лиза заявила, что поставленную задачу можно было решить гораздо эффективнее. Одну из идей, озвученных Элизабет, она даже назвала «бездарной». Фактически это была идея, предложенная самой Анной-Лизой, поэтому Элизабет была совершенно сбита с толку. Она глотала слезы, чувствуя себя жалкой, униженной и беспомощной.

После совещания к Элизабет подошла сотрудница, которая также присутствовала на презентации. Стараясь утешить Элизабет, коллега рассказывала о том, что их деятельная и ориентированная на результат шефиня безжалостна к тому, кто чем-то ее не устраивает.

Именно поэтому Анна-Лиза меняет секретарш как перчатки, эксплуатирует их почти круглые сутки и отчитывает всех, если что-то не сделано в соответствии с ее указаниями. У других сотрудников также напряженные отношения с Анной-Лизой, некоторые увольняются из-за конфликта с ней. Поразмыслив, Элизабет решила поговорить с начальницей начистоту.

Она считала, что с ней обошлись несправедливо, и чувствовала, что должна об этом сказать. Когда она, наконец, добилась аудиенции, то не встретила понимания. Анна-Лиза пришла в ярость, когда Элизабет прямо сказала, что критику со стороны начальницы вызвала собственная идея Анны-Лизы. Директор стала отрицать, что предложила «такой идиотизм», и заговорила о некомпетентности, процветающей нынче в отрасли.

«К тому же, я не потерплю интервью, данных без моего разрешения. Я - руководитель и моя обязанность контролировать все, что говорится о моей компании», - добавила Анна-Лиза. За две недели до этого скандала Элизабет дала интервью одной из центральных газет страны.

Корреспондент интересовался ее мнением как эксперта в отрасли, а вопросы, затронутые в интервью, были связаны с ее специальностью, но не касались ее места работы. Но начальнице было трудно с этим примириться. Элизабет обратилась за помощью к консультанту - опытному специалисту по разрешению конфликтов на рабочем месте. Он посчитал, что Анна-Лиза завидует Элизабет и воспринимает ее как угрозу.

Консультант сказал, что руководители такого типа имеют склонность очернять тех, у кого есть собственное мнение. Он объяснил, что поведение Анны-Лизы указывает на то, что в ее характере, по всей видимости, есть психопатический компонент и это расстройство личности не поддается изменениям. Он выразил опасения, что ситуация может ухудшиться, если Элизабет будет продолжать работать под началом Анны-Лизы, и порекомендовал ей искать другие варианты. Элизабет последовала его совету и поменяла место работы.

«Психопатов не существует, это не более чем фигура речи », - утверждают многие. Однако наш многолетний опыт работы с жертвами говорит о другом. Можно верить, что злонамеренных людей не существует, но, к сожалению, это не так. Можно верить, что все способны измениться, но и это не так. Разумеется, психопатия имеет различную степень выраженности, и как диагноз подразумевает наличие у конкретного человека совокупности характеристик, удовлетворяющих целому ряду критериев.

Однако среди нас есть множество людей, имеющих психопатические черты, например, такие, как у Анны-Лизы из описанной выше истории. Каждый человек неповторим, поэтому эти черты проявляются по-разному и воздействие этого проявления на окружающих различно. Но в большинстве случаев с людьми, имеющими психопатические черты, тяжело жить или работать бок о бок. Они не обладают основополагающей способностью человека - сопереживать чувствам другого, эмпатией, которая воплощается в нашей заботе друг о друге.

Контрольный перечень признаков психопатии

«Психопаты - это социальные хищники , которые очаровывают, используют в собственных целях людей и безжалостно пробивают себе дорогу, оставляя за собой широкий след из разбитых сердец, несбывшихся надежд и пустых кошельков. Начисто лишенные совести и сочувствия, они берут, что хотят, и делают, что им нравится, нарушая при этом общественные нормы и правила без малейшего чувства вины или сожаления». Так описывает психопатов именитый канадский психиатр Роберт Д. Хаэр в своей книге «Лишенные совести. Пугающий мир психопатов». Много лет он в качестве судебного психиатра занимался исследованиями психопатов. Хаэр, автор двух бестселлеров и множества научных публикаций, разработал известный «Контрольный перечень признаков психопатии» (или коротко - PCL), который специалисты считают эталонным инструментом для диагностики психопатии. Это перечень особенностей и характерных черт, типичных для психопатических личностей, и сегодня он широко используется для оценки наличия и выраженности психопатии во всем мире.

Подсчет производится следующим образом:

наличие признака = 2 балла;
вероятное наличие признака = 1 балл;
отсутствие признака = 0 баллов.

Баллы по каждому признаку суммируются. Установленные Хаэром границы таковы: заключение «психопатия» возможно, если общее количество баллов равно 30 и выше. Максимально можно набрать 40 баллов. Это значит, что необходимо иметь очень большое число совпадений по признакам, чтобы говорить о психопатии. Некоторые специалисты считают, что если общее количество баллов не достигает 30, а, скажем, превышает 20, то речь идет о наличии легкой формы психопатии или психопатических черт. Однако этот подход не имеет официального применения.

Внимание! Мы подчеркиваем, что подобные PCL-опросники и методы обработки данных не предназначены для повсеместного использования. Они разработаны для применения психиатрами в тюрьмах. Неспециалисты могут неверно определять наличие или отсутствие соответствия по какому- либо признаку.

Скажем, если человек вспыльчив или скандалит с вами, то это не означает, что он психопат. Необходимо наличие нескольких подтверждающих факторов. Кроме того, психопаты способны мастерски маскироваться сияющим фасадом. Конечно, о человеке, живущем с вами бок о бок, вы знаете многое.

Например, что он постоянно лжет или безответственно ведет себя по отношению к детям. Важно, что для утверждения признака психопатии недостаточно его разовых проявлений - необходимо, чтобы поведение человека не менялось на протяжении года и более. Однако перечень, подобный PCL, помогает разобраться в сущности самого понятия «психопатия». Тем, кто подвергается негативному воздействию, жертвам, важно понимать основы и признаки расстройства личности, хотя бы для того, чтобы уяснить, что изменений в поведении «обидчика» не будет.

Обыденные психопаты

Часто психопатов ассоциируют с людьми, которые воруют, грабят и убивают. И действительно, среди преступников, особенно практикующих физическое насилие, много психопатов. Однако в большинстве случаев психопатические личности не оказываются на скамье подсудимых.

Именно с этими «обыденными психопатами» мы и сталкиваемся в повседневной жизни. Это люди, имеющие психопатические черты. Мы влюбляемся в них, потому что они обаятельны и обходительны, нас связывают с ними кровные узы, если они являются нашими родителями, братьями, сестрами, мы взаимодействуем с ними на работе.

Среди руководителей высшего звена, по всей видимости, достаточно большое количество людей имеет психопатические черты, поскольку руководящая позиция дает возможность реализовать тягу к власти и удовлетворить потребность во внимании со стороны окружающих.

Этот вопрос был изучен исследователями Полом Бабяком и Робертом Д. Хаэром. Они провели исследование сотни руководителей американских компаний и выяснили, что среди них было восемь психопатов. (Результаты были представлены на Открытом форуме европейской науки в Стокгольме в 2004 году.) Опираясь на эти данные, можно сказать, что психопатия в два раза чаще обнаруживается у руководителей высшего звена, чем среди остального населения.

Кроме того, нам известны примеры того, как государство управляется железной рукой психопатической личности. Появлению таких людей у власти больше способствует диктатура, а не демократия. Встречаются психопатические лидеры, чья решительность и жесткость находят поддержку у широких масс населения. И только люди, работающие в непосредственном контакте с ними, знают о злоупотреблении властью и о том, как они травят, изводят и наказывают тех, кто с ними не соглашается.

Мы влюбляемся в психопатов, потому что они обаятельны и обходительны

Наибольший вред обыденные психопаты могут причинить своим домашним , поскольку за закрытыми дверями дома членов семьи можно изводить годами, и никто не вмешается, никто не сообщит об этом в СМИ. Внешне все может выглядеть вполне пристойно, и только жертвы - супруги, дети, родители - на собственном опыте познают другую реальность. Жить с человеком, имеющим психопатические черты, - это всегда нелегко. Это подтверждает история Сесиль и Робина.

Их ситуация развивалась по классическому сценарию: психопатическая личность (муж) использует психологическое насилие, но если обстановка накаляется, то часто прибегает и к физическому. Для него важно сохранение власти и контроля над женой, и он добивается этого путем угроз и манипуляции. Сесиль постоянно подвергается допросам и перманентной критике.

А когда ей плохо, муж не проявляет сочувствия, оставаясь совершенно равнодушным. Он не испытывает угрызений совести из-за того, что по его вине в семье возникают финансовые проблемы. Когда он расстраивается или злится, что происходит довольно часто, он вымещает свои эмоции на Сесиль. Робин обвиняет ее во всех возникающих неприятностях, себя же считает безупречным. С его точки зрения, ему стоило бы даже посочувствовать: ведь приходится иметь дело с такой женщиной, как Сесиль.

Возможно, некоторые сочтут, что у Робина нет психопатии. Он не использует меры физического воздействия постоянно и с точки зрения закона не является преступником. Вероятно, личность Робина не соответствует всем критериям «Контрольного перечня признаков психопатии», наиболее полного и «жесткого» на сегодняшний день.

Однако Робин, без сомнения, демонстрирует признаки диссоциативного и антисоциального расстройства личности. Эти диагнозы обычно используются применительно к психопатическим личностям в Скандинавских странах, прежде всего при проведении судебно-психиатрической экспертизы в отношении лица, совершившего насильственное преступление, или рецидивистов.